В поисках катарсиса

В поисках катарсиса

До 4 февраля в Выставочном зале Дома ученых открытавыставка коллекции семьи Немировских.

Экспозиция разделена на две части: вначале размещеныкартины и гравюры, переданные их авторами в дар Владимиру Немировскому, первомудиректору ДУ, а во второй – представлено творчество его сына молодого художникаи поэта Александра Немировского, ушедшего из жизни двадцатитрехлетним.

В десятке выставленных сибирских и столичныххудожников есть имена известные и даже знаменитые. Здесь картина НиколаяГрицюка, восемь женских портретов, выполненных Анатолием Зверевым, три резцовыегравюры Эрнста Неизвестного. Обе ксилогравюры Виталия Тамбовцева украсили былюбую книгу о Северной Пальмире.

Сочный эпиграф к выставке – две работы Михаила Шапиро.Его портрет В. Немировского представляет нам незаурядную личностьВладимира Ивановича. Одухотворенность, интеллект, решительность точно и бережнопереданы художником. Притягивает взгляд этот портрет, как притягивал к себеталантливых людей сам Немировский. Чем изломаннее линии у Судьбы, темотчетливее их следы, остающиеся на лице. Трагичность творческого начала вчеловеке засвидетельствовал Михаил Шапиро.

Вторая его картина «Проводы» потрясает уже трагизмом,заложенным, казалось бы, в обычной жизненной ситуации. Поезд со счастливыминовобранцами уезжает прямиком в огненную пасть заката. Столбы вдоль железнойдороги стоят так часто, как будто они с колючей проволокой. Шаги вправо-влевоисключены. Только вперед. За Родину. Провожает состав святая троица – мать,сестренка, невеста. Смотреть в глаза – напитывать жизнью. Смотреть вперед –напитываться смертью. Отвернуться, будучи не в силах предотвратить неизбежное,– участь отца. Эта ключевая фигура картины – в углу. Жить, загнанным в угол,или погибнуть на бойне – можно ли это назвать выбором? Вот тот самый случай,когда поставленный вопрос мучительнее найденного ответа. Гамлетовские мотивыШапиро погружают посетителей в раздумья. Живописец извлекает будущее изнастоящего, такое удается действительно одаренным людям.

Фантасмагорию как ключевой художественный прием,представленный на выставке, демонстрирует нам Эрнст Неизвестный. Гравюры «Адами Ева», «Лес души» и «Голова» задают общую тональность экспозиции, обозначаявысокую планку эстетической составляющей коллекции Немировского. Карандашныенадписи «Владимиру Ивановичу с уважением и дружбой от Эрнста» трогательны изначительны. Отсутствие прямолинейных ходов отличает творца от ремесленников.Последних на выставке не обнаружилось.

Московский художник Анатолий Зверев применяетсвоеобразное сочетание масла и карандаша. Женские образы, созданные иззавитушек и штрихов, выходят воздушными и плотскими одновременно. Инедолговечными в своем совершенстве – как праздничный салют. Женским кокетствомне взахлеб – аскетично, дозировано одаряют нас героини со зверевских холстов.Поразительно точно ощущает и преподносит человеческую натуру Анатолий Зверев.

Другую степень праздничности – всемогуществонесокрушимой карнавальности – мастерски отображает известный новосибирскийхудожник Николай Грицюк. Смотришь на «Масленицу в Городке» – и разворачиваетсядуша, словно захваченная русским буйством всепрощения. Умеем и будемвеселиться, утверждает художник, в жизни есть место для ярких красок! Только,конечно, каждый решит сам, хватит ли у него силы забыться в пылких объятияхобщей радости.

Свое понимание прекрасного и у Натальи Чижик. В еенатюрморте цветы перестают быть цветами. Они не помещаются в вазе, им тесно нахолсте. Их просто распирает внутренняя энергия, отчего букет становится похожимна облако ядерного взрыва. Цветы Натальи Чижик словно пучки вопросительныхзнаков: для чего нужны цветы, для чего им – ваза?.. Присмотритесь, это жеракета взлетает из стеклянной колбы-шахты, а стебли как горящий хвост на синемкосмическом фоне! Натюрморт. Мертвая природа Вселенной. Безлюдной,бесчеловечной. Которую не обживешь. Но которую мы создали сами. Философскиеобобщения с полотен Чижик обдают ледяным дыханием хаоса. Вместе с пятьютворениями Ю. Кононенко они образуют переход к заключительному большомуразделу выставки – «Александр Немировский».

Юрий Кононенко был у Саши первым учителем по рисунку,и нечто общее в их манере писать, безусловно, присутствует. Сильная сторонаКононенко – восприятие человека не идеалом, но идолом. Неживым. Не способным датьпотомство. Раствориться в будущем. Его Кононенко не видит, не чувствует вокругсебя. Окружив себя идолами, лирический герой художника смотрит в прошлое,поклоняется назначенным кумирам. И охватывает ужас от осознания того, в какойтотальной неодушевленности жили мы и наши родители. Но и, казалось бы, обычныйпейзаж у Кононенко глубоко аллегоричен. Синий океан одной стихии, неба и моря,безжалостно поглощает все живое. На обрыве чудом держится кустик, которыйвпервые расцвел. Рядом пугало. Деревянное страшилище еще недавно смущало воронв огороде, осыпавшемся в море. А теперь распростертые руки пугала защищают юнуюпоросль. Безмолвное отчаянное заклинание «нет!» вложил Кононенко в деревяннуюнезатейливую конструкцию. Которая оказывается человечнее хозяев, бросившихземлю на произвол судьбы. И пугало, людское подобие, бросает вызов небесам.Мощный жизнеутверждающий заряд передает зрителю художник.

Отказывает жизни в ее позитивной направленности юныйАлександр Немировский. Это открытие отказало в самой жизни Александру, отмеривему всего 23 года. И если с фотографии смотрит на нас взрослый человек какминимум лет на десять старше себя, то уже мистическим образом на автопортретеНемировский выглядит божьим посланником в облике Христа. Мурашки по телу бегутот этой карандашной растушевки.

После Александра осталось немало рисунков, и часть изних можно увидеть на выставке. 10 листов графики на ватмане, 14 тетрадныхстраниц в клеточку, 17 больших цветных работ. Творчество Немировского относитсяк так называемой «протестной живописи». Как известно, в 80-е годы прошлого векапроцветал соцреализм. Удивительно, что, недавний десятиклассник, Александростро чувствовал всю лубочность, лакировку советской действительности. Ирисовал по-своему. Свое. Он не видел нормальных людей вокруг. Все его персонажимонстроподобны, их тела и лица словно грубо сработаны смертельно уставшим папойКарло. У вырвавшихся из тисков героев искореженное нутро современниковАлександра. Целая галерея дуболомов из сказки Волкова, переселившихся со своиминереальными представлениями на одну шестую суши. Но многих из них Немировскийнаделил космическими антеннами, работающими в режиме ожидания связи с высшимисилами. Существа, увиденные Александром, ждут команды покинуть Землю после признаниянеудачным длительного эксперимента стать человеком. Превращаться в людей –трудная задача. Миссия невыполнима. Это послание Немировский отправляет нам задва десятка лет до создания одноименного фильма.

Способность Саши предвидеть будущее поражает. На однойиз картин, выполненной в красных и желтых тонах, изображена девушка,удивительно похожая своей уложенной косой на Ю. Тимошенко, бывшегопремьер-министра Украины. Желтый и красный на любой палитре дают оранжевый. Чтоожидает революционно настроенную девушку, недвусмысленно дает понять черноекрыло за ее плечом. Композицией и чувством цвета Немировский владеет отменно.Вездесущий красный флаг вообще доминирует в работах Александра. А кое-гдехудожник размещает подглядывающих, которые становятся главными персонажамикартин. Но реалити-шоу «За стеклом» и другие утвердились в нашей жизни совсемнедавно. Глядя на рисунки Немировского, понимаешь, что навсегда. А разве можетбыть по-другому в стране, где, как увидел художник, марионетка голосует «за»,куря бамбук, а кукловод в бронежилете смотрит совсем в другую сторону?

При входе на выставку можно прочесть стихи АлександраНемировского. Его мама Римма Алексеевна собрала 250 (!) страниц стихотворенийсына. Эту книжку она делала два года, сопровождая избранные строчки Сашинымирисунками. Некоторые его верлибры сбивают дыхание. «Вот это цирк! И я хочу,чтоб балаган был по плечу и мне. И вам». Красные флаги, за которые нельзя,прочные нити, что кажутся жилами, вытянутыми из марионеток, – вот они,блоковские «Двенадцать» и «Балаганчик» в отдельно взятой стране. Где было легкорождаться и мучительно жить. Ведь, как писал Александр Немировский, «нам неможет быть не враг тот, кто умер просто так!» Случайно. Ни за что. В 23 годасердце останавливается не по ошибке. И неожиданно, но не случайно проявил себяСаша Немировский. На выставке коллекции семьи Немировских я это почувствовал.

Сама коллекция, по словам Риммы Алексеевны, оказаласьв Новосибирске весьма неожиданно. В Доме ученых Академгородка эти картиныощущают себя нужными. Да, они чувствуют, потому что в них душа, которуювкладывали в полотна художники, их создававшие.

У творцов и людей обычных разные судьбы, но схожиецели. Испытывать приливы радости. Будить воображение. Душевные потрясенияочищают. Вдохновляют на поступки. И художники берутся за кисти. Нехудожники –посещают выставки. Так проходит наша жизнь – в поисках катарсиса. Ищущие –находят.

Юрий ТАТАРЕНКО