«Даёшь улицу имени Лимонова!»

Платон БЕСЕДИН родился 2 июля 1985 года в Севастополе. Писатель, публицист, телеведущий. Автор романов «Дети декабря» (2017), «Учитель» (2014), «Книга Греха» (2012), сборника рассказов «Рёбра» (2014) и книги публицистики «Дневник русского украинца» (2015). Прозу публикует в литературных журналах. Колумнист таких СМИ, как «Известия», «Сноб», «Литературная газета», «Московский комсомолец», «Культура». Лауреат и номинант премий «Русский букер», им. Леонова, «Ясная Поляна», «Золотой Дельвиг», «Национальный бестселлер» и др. Рассказы переведены на итальянский, английский, французский и немецкий языки. Автор и ведущий аналитической телепрограммы «Точка сборки» на каналах «Крым24» и «Первый Крымский».

– Современный человек станет абсолютно беспомощен в быту, как только отключат электричество. Вам не страшно думать о такой перспективе?

– Мне не страшно, потому что я не беспомощен в быту. И к тому же не забывайте, что у нас в Севастополе был блэкаут – в общем, мы тренированные ребята. Но в целом вы абсолютно правы в том, что современный человек нелеп в этой своей несвятой уверенности, будто он властелин планеты, мира. А ведь достаточно одного цунами, одного землетрясения – и нет города, а то и страны. Мы лишь приживалы в этом мире, но приживалы очень борзые, наглые. За этим одновременно страшно и смешно наблюдать. Ведь, да, люди как люди – они всегда были такие, самовлюблённые, тщеславные, с сорванной крышей, под которой бурлила алчность и мания величия. Но их испортил не только квартирный вопрос. Наша ложная самоуверенность во многом базируется на гаджетизации общества.

– Кому доверили бы экранировать вашу прозу?

– Я бы в принципе не отказался от экранизации своей прозы. Вопрос: захотят ли? Хотя у меня есть весьма кинематографические вещи. Так что это разговор скорее из серии «помечтать». Я бы хотел, чтобы «Книгу Греха» экранизировал фон Триер. Ему бы понравилось. Какие-то повести из «Дети декабря», определённо, удачно бы легли в канву того, что делает Юрий Быков. Ну а в идеале я бы, конечно, хотел поработать с Дэвидом Линчем. Мечты, мечты…

– Приведите пример удачной экранизации. Я бы назвал военные истории – «Звезда», «В августе 44-го». А вы?

– Для меня образцовая экранизация – «Бойцовский клуб». Или надо из современного российского? Так уж и не вспомнить. Советских удачных примеров – куда больше. Вообще не слишком люблю смотреть кино по большим книгам. Фильмы – они всегда проще, скучнее, банальнее, они не так масштабны, не так глубоки. Хотя бывают и обратные примеры, лишь подтверждающие правило: было среднее произведение, а из него Стэнли Кубрик создал великое кино. Это я о картине «С широко закрытыми глазами». С Кубриком случилась, кстати, и другая история. Его «Сияние» – это вообще не «Сияние» Стивена Кинга. Да, я люблю большое кино, но его мало.

– Детскую литературу не перечитывают. Согласны?

– Очень спорно. Я перечитываю, хотя во многом из-за дочерей. Но скажу абсолютно искренне и со всей ответственностью: книги вроде «Чиполлино» и «Незнайка на Луне» с удовольствием читаю до сих пор и открываю всё новые и новые смыслы. Это совершенно взрослая детская литература. Просто невероятное, потрясающее чтение! Недавно изучал эпос «Волшебник Изумрудного города», несколько книг Крапивина – отличные ощущения, очень изящные и вместе с тем полнокровные, вдохновляющие. Тут, впрочем, момент: я начал читать в четыре года, так что детство моё прошло, если брать возраст 5-6 лет, с Жюлем Верном, Стивенсоном и Гоголем.

– Какого памятника не хватает Севастополю?

– Список долог. Очевидно, например, что не хватает памятника губернатору и адмиралу Михаилу Лазареву. Это поистине замечательный человек, сделавший очень много для Севастополя. Это, поверьте, не просто слова: адмирал превратил, к примеру, Хребет беззакония с его лачугами, хибарами и злачными местами в прекрасный Центральный холм. Когда-то памятник ему стоял в городе – о нём критически, с едкой иронией писал Данилевский. Но война уничтожила. А теперь лишь бюст Лазареву, подаренный Татарстаном. «Это несерьёзно!» – так говаривал один киногерой. Несерьёзно и то, что у нас нет памятника Льву Николаевичу Толстому. Это как вообще? Позор!

Лично я бы обязательно поставил если не памятник, то бюст Лимонову у Матросского клуба. Ведь именно там впервые после развала Советского Союза лимоновцы в 1999 году вывесили российский флаг, запаявшись изнутри, и явили всем лозунг «Севастополь – русский город». Тогда это не было трендом.

Думаю, нужен бюст Владимира Крапивина. Поставил бы его возле третьей гимназии или на улице Шестая Бастионная. Именно по книгам этого писателя десятки тысяч людей влюблялись в Севастополь. Толстой и Крапивин – это два лучших, как бы сказали сегодня, имиджмейкера моего родного города.

– Верите ли, что в Москве появится станция метро «Аннинская» – в память о великолепном критике?

– Хочу верить. Лев Александрович, несомненно, являлся колоссальной фигурой. Я не был хорошо знаком с ним, но в полной мере представляю, что он значит для русской литературы. Мне не нравится этот штамп – «титан», но разве он неуместен в данном случае? Впрочем, Борхес говорил, что банальности – самые точные вещи на свете. Нам вообще необходимы современные литературные названия для улиц, станций. Маканина, Битова, Лимонова, Задорнова...

– Писатели идут в политику. Скажет ли им за это «спасибо» русская литература?

– Нет, не скажет, конечно. Наоборот. Многие из них и так писать не умели, а стало совсем печально. Нельзя усидеть на двух стульях – даже лучшим это не под силу. Они, конечно, мнят себя писателями, но на самом деле пишут всё хуже и хуже. Тут проблема в другом – в том, что этим горе-политикам и русский народ спасибо не скажет. Хотя, на мой взгляд, тот же Сергей Шаргунов (журналист, писатель, депутат Госдумы VII созыва. – Прим. ред.) действительно многое делает для людей.

Предвосхищаю твой вопрос: мол, Платон, ты же сам пёр в политику. Отвечаю: никогда. Я лишь комментировал процессы. Но была в моей биографии страница, когда собрался баллотироваться в депутаты Законодательного собрания (2019 год, Заксобрание Севастополя. – Прим. ред.). Но! Прекрасно осознавал, что таких, как я, не допускают к власти. Люди были готовы за меня проголосовать – это показывали все предварительные опросы, и чиновники местные просто испугались, если не сказать грубее. Такой, как я, быстро бы рассказал народу, кто там в Законодательном собрании на самом деле. Ох, вскрылась бы вся их подноготная! Они ведь трутни и тараканы. Кстати, как-то я назвал их так – и что вы думаете? Они стали писать жалобы в полицию и другие инстанции. А ведь это всего лишь литературный образ. Как у Салтыкова-Щедрина. Но они ж, глупенькие, не читают.

А шёл я на выборы, чтобы опробовать метод Гюнтера Вальрафа (один из основоположников журналистского расследования. – Прим. ред.). Был такой отличный публицист. Ну и чтобы закрыть гештальт: мол, пробовал – не пустили. Так что нет ко мне претензий. Почти все те писатели, кто прёт во власть, работают с тем, с кем надо. Но не я. Я сам по себе.

Юрий ТАТАРЕНКО

Фото из личного архива П. Беседина