Таким его знали

Пролистывая статьи, написанные о Маркелыче (так главного строителя Академгородка Николая Маркеловича Иванова уважительно между собой называли сибакадемстроевцы), мы составили его портрет по воспоминаниям современников.

А.М. Вексман, главный инженер Сибакадемстроя в 1959-1974 гг.:

«Я изучил этого человека, беспредельно преданного Коммунистической партии, человека дела и слова, честнейшего на работе и в быту, бесконечно требовательного к себе и подчинённым, мудрого, зрелого, принципиального даже в «мелочах» руководителя… Н.М. Иванов был, безусловно, выдающимся начальником строительства. Иногда некоторые говорили, что он был слишком строг, даже груб. Это совершенно неверное, поверхностное суждение. Могу сказать совершенно твёрдо: он был требователен и принципиален, но в то же время исключительно ценил и берег людей.

Н.М. Иванов никогда не торопился, не суетился, но никогда не опаздывал на заседания, собрания и деловые встречи. Все вопросы, по которым принимались решения, должны были выполняться непременно, не пересматривались. Исключения, конечно, были, но для этого требовались очень веские причины и доказательства. Как правило же принятое решение приобретало силу закона для исполнителей.

Я работал не оглядываясь, знал, что работаю с человеком, который всегда поможет, поддержит. Это придавало мне силы и смелости в принятии и продвижении решений. ...Он всё держал в своих руках и в то же время давал полную свободу всем членам коллектива мыслить, предлагать, дерзать».

Г.В. Денисенко, работал заместителем начальника УС:

«Н.М. Иванов был человек волевой, целеустремлённый, аскетического образа жизни. Требовательный к себе и к подчинённым, в быту он был весьма неприхотлив. И при этом он был человеком очень доступным, всегда готовым прийти на помощь – с какой бы производственной или житейской проблемой к нему ни обращались».

С.Я. Прохожев, работал начальником ОНОТиУ УС Сибакадемстроя:

«Ему было в высшей степени присуще чувство хозяина – в благородном смысле этого слова, ему было до всего дело, ко всему он относился со свойственной ему ответственностью и интересом. Личный пример не давал повода его подчинённым быть индифферентными, безразличными. И уж вряд ли кто был при нём способным «похоронить» проблему, не взявшись за её решение. Одобрений в таком случае ждать не приходилось никому.

Николай Маркелович был достаточно волевым человеком. Это отмечается всеми, кто хоть сколько-нибудь его знал. Здоровье его не было богатырским. Но собранная в кулак железная воля не только концентрировала коллектив, но и позволяла ему держать в узде свой организм.

Подчиненные его уважали, любили, но и побаивались. В последние годы жизни он заметно посуровел, реже стал смеяться; видимо, годы, здоровье, личная жизнь и тяжёлая ноша руководителя огромного коллектива давали о себе знать, накладывали на поведение заметные отпечатки. Но в хорошие минуты Николай Маркелович любил шутки, свежие анекдоты».

И.В. Голубев, секретарь парткома УС, начальник управления механизации в 1959-1974 гг.:

«С виду наш новый руководитель особо ничем не выделялся: простой, обыкновенный русский человек, в возрасте около пятидесяти лет, среднего роста, сухопар, внешне опрятен, лицо немного курносое и суровое, зачёсанные слева направо редкие русые волосы лишь отчасти закрывали заметно облысевшую голову.

Принято говорить, что глаза – это зеркало души. Трудно и невозможно было заметить, что ещё, кроме личного достоинства и уверенности в себе, выражали умные и проницательные глаза этого, несомненно, сильного и бывалого человека.

Как знаток всяких забавных историй и острот Николай Маркелович был неисчерпаем. Рассказывал он их, может быть, не столь уж профессионально, но зато просто, непосредственно и, главное, всегда к месту. Иной раз, рассказывая нечто такое, что вызывало дружный взрыв смеха, он и сам от души смеялся, при этом нос у него, малость приподнимаясь, заметно гармонился, а вокруг серых глаз собирались мелкие морщинки. В таких случаях он становился как-то мягче, добрее и доступнее, но никогда не опускался до панибратства, никому не позволял бесцеремонно хлопать себя по плечу. По отношению к тем, кто не понимал этого, он был колюч, как кактус. В то же время он охотно слушал и ценил шутки других.

Делай сам, делай как следует, в сроки и с наименьшими затратами – хвала и честь тебе за это. Вот одна из особенностей ивановского стиля работы. Правда, он систематически учинял спрос, иногда – чрезвычайно строго, но всегда за дело, не без основания».