«Смотрю в тебя, как в зеркало…»

«Смотрю в тебя,
как в зеркало…»

В стародавние времена старший по возрасту с полным правом мог сказать младшему: «Ты должен слушаться меня, потому что я был молодым, а ты не был старым. Я лучше тебя знаю жизнь и могу дать тебе разумный совет, как поступать, каким путем идти по жизни». Сейчас старший может услышать даже от подростка: «Ты никогда не был молодым в этом мире, где молод я, и никогда им не будешь!»

Действительно, темп и направление перемен в нашем обществе столь круты, что опыт прошлого не только недостаточен, но может оказаться даже помехой. Один из парадоксов нашего времени в том, что возможности воспитания расширились, а вот возможности воспитателей часто за ними не успевают. Уже стало расхожим мнение о том, что «крушение старого мира» вызвало кризис ценностей.

На самом же деле рухнуло государство, от которого мы зависели гораздо больше, чем нужно нормальному человеку. За многие десятилетия мы привыкли к тому, что от нас почти ничего не зависело. Произошло то, что американский психолог М. Селигман назвал «выученной беспомощностью». Теперь нам необходимо осознать, что мы сами должны думать о себе. И этим руководствоваться в воспитании детей. Воспитывая в детях доброту, способность противостоять бездуховному окружению, нельзя забывать, что одновременно с этим современным молодым людям понадобятся и деловая инициатива, и деловая хватка. Независимость, самодостаточность, если они соединяются с уважением к людям, – и есть та внутренняя сила, которая даст возможность человеку безболезненно адаптироваться в жизни и достойно жить в любых, даже в самых тяжелых, условиях. Но для этого нам необходимо отказаться от претензии заранее знать за детей, кем и какими им следует стать.

Мы, взрослые, воспитывая своих детей, до сих пор исходим из определенных штампованных представлений о том, каким должен быть наш ребенок, и изо дня в день декларируем: ты должен быть честным, умным, добрым, заботливым… А вместе с тем, особенно настойчиво, жестко внедряем в их сознание два требования: «будь послушным» (то есть управляемым, удобным для родителей и учителей) и «делай, как я», «будь таким, как я хочу». Большинство родителей при этом не учитывают собственных личных устремлений ребенка, их глубинного характера, исходящего из особенностей его личности. Знание именно личностных особенностей и создает возможность понимания ребенка и взаимопонимание с ним.

Но мы не можем понимать свое дитя, не поняв, прежде всего, самих себя. Что нам самим важнее всего в жизни? Какими средствами пользуемся в достижении жизненных целей? Чего хотим от ребенка? Понять самих себя такими, какие мы есть, а не придуманными – единственный путь к пониманию собственных детей, поступки которых огорчают, ставят в тупик, а порой и пугают. Ведь каждый поступок ребенка, как правило, несет в себе очень важную, адресованную взрослым информацию, смысл которой нуждается в расшифровке. А эту задачу со множеством неизвестных не любят решать ни педагоги, ни родители и зачастую просто отвергают. И напрасно. В зеркале детских поступков взрослые, считающие себя «верховными судьями», достойным примером для подражания, могли бы увидеть собственное отражение и получить самое достоверное представление о себе.

Однажды на прием ко мне пришла разгневанная мать и потребовала заключение о том, что ее одаренный ребенок должен обучаться в специализированном классе. Оказалось, что при отборочном тестировании в школе его «исключительных способностей», на которых так упорно настаивала мама, ни педагоги, ни психологи не увидели. Мало того: в характеристике из детского сада воспитатель отмечает, что интеллектуальное развитие ребенка среднее; знания разрознены, в поведении расторможен, не умеет слушать других; бесцеремонен и бестактен в общении со взрослыми; встревает в разговоры, перебивает, вставляет свои реплики и комментарии, задает множество провокационных вопросов типа: «А вы знаете, что?.. А вы слышали?..» При этом получает удовольствие, если вопрос ставит в тупик воспитателя. Мальчик постоянно требует к себе повышенного внимания и, если не получает его, впадает в истерику. Но чаще всего жалуется матери на воспитателей и злорадствует, когда та устраивает «разборки». Вот и сейчас женщина пришла не затем, чтобы найти истину, а лишний раз «доказать всем», что у такой исключительной личности, как она, не может не быть одаренным ребенок. Битый час, не давая возможности мне вставить хотя бы слово, она рассказывала о том, какой напряженной духовной жизнью живет сама и как приобщает к этому сына. Себя считает интеллигентной, образованной: она ведь интересуется общественно-культурной жизнью, посещает музеи, театры.

«Гуманная, чуткая, воспитанная», она походя ругала всех и вся – воспитателей детского сада, своих близких, знакомых, будущих учителей сына за то, что не соответствуют ее кредо, не понимают и строят козни.

В душевные излияния матери то и дело вклинивался сын: «Мама, а ты помнишь, как…» Мама, конечно, «помнила», и начинался рассказ об очередной драме. В своем неуклонном и прямолинейном стремлении реализовать свои собственные, весьма однозначные и жесткие представления о том, как должны к ней относиться люди, она постоянно вступает в конфликты. Можно представить, какой эмоционально напряженной и изматывающей для нее самой и ее близких оказалась такая жизнь. А в итоге муж ушел к другой, ребенок невротизирован, перегружен ненужной для его возраста информацией, не умеет адекватно вести себя ни со взрослыми, ни со сверстниками; беспомощен и уже настроен негативно воспринимать окружающий мир. Он уже сейчас воспроизводит в своем поведении глубинные черты матери, которые она сама не осознает. Мальчик навязчив, бесцеремонен. В процессе беседы часто бестактно выказывает свое отношение к событиям и людям, участвующим в них.

А мама, «не видя» себя, не видит и всех недостатков сына. Веря в собственную исключительность и незаурядность (только вот другие не понимают и не ценят!), она наделяет и ребенка исключительными способностями и негодует на всех, кто этого не хочет признавать. Мама не понимает ни себя, ни сына и в воспитании так ориентирует его, что со временем обоих ждут острейшие конфликты и между собой и с окружающими. Сфера этих конфликтов будет неуклонно расширяться по мере взросления ребенка. Что будет с ним через несколько лет, когда ему придется лицом к лицу столкнуться с реалиями взрослой жизни?

К сожалению, мне не удалось достучаться до здравого смысла женщины. Ей импонировало только то, что подтверждало ее собственное высокое мнение о себе. Конечно, жизненные удары рано или поздно пробьют эту «китайскую стену». Увы, чаще бывает – поздно. А мне остается надеяться, что прочитав эти строки, кто-нибудь, обеспокоенный поступками своих детей, посмотрит на них и, как в кривом зеркале, увидев себя, займется самовоспитанием. Невозможно изменить других, ничего не меняя в себе.

Нина ЛОГВИНЕНКО