Родственная душа

Козы! Что мы знаем о них? Проказливые, бодливые, непредсказуемые, умом непостижимые существа. Смотрит на тебя наивными глазами с виду такое безобидное, прелестно-грациозное создание, но ты не знаешь, что оно предпримет в следующее мгновение. Я люблю коз. Так уж случилось, что они были неотъемлемой частью моего детства.

1942 год, война. Отец на фронте, а маму вместе с такими же молодыми женщинами мобилизовали на оборону Сталинграда. Я осталась на попечении старенькой бабушки Василисы, и, чтобы мне легче было перенести разлуку, мама перед отъездом принесла крохотного черного козленка. Он был мал, еще не умел пить молоко из миски и только как-то смешно булькал, за что и прозвали мы его Буль-Буль.

Наступили осенние холода. Большой дом нечем было отапливать, и козленок постоянно дрожал на своей подстилке возле кровати. Чтобы согреть его, да и самой согреться, я стала тайком от бабушки прятать Буль-Буля под своим одеялом, пока однажды утром она не обнаружила «это безобразие». «Негоже животине спать с ребенком в одной кровати», – сказала она строго и вышла из дома. Через некоторое время я услышала ее шаги на чердаке. Там что-то падало, громыхало, и мне было немного страшно. Вернулась бабушка с каким-то непонятным для меня ящиком, дно которого было обито брезентом, а по углам прикреплены веревки. «Это зыбка, в ней я отца твоего качала», – охая и покряхтывая, бабушка забралась на табурет и подвесила зыбку на крюк, торчащий в потолочной балке почти над самым краем кровати. Потом она достала из чулана старый тулуп и постелила его в зыбку. «Ну, вот! Теперь у твоего Буля будет своя постель», – с этими словами она взяла козленка и поместила его в зыбку.

Испуганный козленок тщетно пытался устоять на своих тонких ножках в покачивающемся ложе, даже попытался выпрыгнуть, но мы уложили его, прикрыли полой тулупа и начали покачивать. Козленок согрелся, успокоился и заснул. То-то было радости у меня! А через несколько дней он и сам научился запрыгивать в свою постель, сначала на мою кровать, а потом в зыбку. К весне Буль-Буль превратился в рогато-бородатого здоровенного козла (какая уж тут зыбка!) Мы препроводили его в сени вместе с тулупом. Буль долго не мог смириться с изгнанием из рая. По вечерам он громко блеял под дверью и, если мы с бабушкой не отзывались, с разбега рогами бил в дверь.

Наступило долгожданное лето, и Буль-Буля отправили в стадо. Однако никакой дисциплины своенравное животное не признавало. Он убегал из стада, а вечером мне приходилось искать его на соседских огородах. Вот тогда-то мы с бабушкой и поняли, как опрометчиво поступили, назвав козленка Булем. Соседские дети, да и взрослые, покатывались со смеху, заслышав мое: «Буль-Буль-Буль…» Мы пытались переименовать козла, но не тут-то было. Откликался он только на свою кличку. За плохое поведение Буля отчислили из стада, и мне пришлось пасти его, против чего проказник не возражал. Он ходил за мной, как собачонка, позволял кататься на себе верхом. «Смотрите, коза на козле верхом скачет!» – закричал однажды соседский мальчишка. С тех пор я получила прозвище Коза и не обижалась. Ведь моя девичья фамилия была Козакова (кстати, и по гороскопу я Козерог). А с шестого класса я удостоилась звания Козья Борода. Однажды на уроке биологии один из одноклассников увидел на таблице необычный гриб, прочитал название и закричал на весь класс: «Козья борода!» – и все как по команде повернулись в мою сторону. Так и пошло!

Потом мы уехали в Новосибирск, и козы надолго исчезли из моей жизни. Но в 1991 году мы купили усадьбу в деревне, где козы были чуть ли не в каждом дворе и, как мой Буль-Буль, такие же блудливые и проказливые. Из всех деревенских огородов они облюбовали именно наш. У соседей и капуста растет, и огород не огорожен, а они предпочитали наш и прыгали через полутораметровый забор, забравшись предварительно на бетонные плиты, сложенные возле. Но, самое интересное, мне никогда не удавалось выгнать их через калитку. Они возвращались тем же путем, каким пришли. Ставят передние копытца на прожилину, толчком отрывают туловище от земли и как гимнасты перебрасывают его через забор. Зрелище удивительно красивое!

Я работала психологом в местной школе. Однажды октябрьским утром иду на работу, стараясь обойти лужи. На мне рыжий кожаный плащ. Вдруг слышу за спиной цокот копыт. Оглядываюсь и с ужасом вижу, что меня догоняет здоровенный козел, такой же рыжий, как и мой плащ. Я ускорила шаг, судорожно соображая, в какую лужу полечу, если… Козел догнал меня, пристроился своим пушистым боком к моему бедру, да так и дошел со мной до школы. «Ну, что? Родственную душу нашел?» – спросила я у провожатого, как будто он мог понять меня, и поспешила юркнуть в дверь. Козел некоторое время постоял в задумчивости, потом скачком развернулся и засеменил в обратном направлении. Больше я его не встречала, но еще какое-то время по утрам прислушивалась, не раздается ли цокот копыт. И было немного грустно, будто снова ушло из моей жизни что-то важное, непостижимое умом.

Нина ЛОГВИНЕНКО