Если собака сказала «нет»

Так уж повелось с незапамятных времен, что человек на все вводит моду: на одежду, досуг, машины, животных. Да мало ли на что! В 70-е годы в Академгородке было повальное увлечение болонками. Не было такого двора, где бы ни резвились эти пушистые создания. Когда дочка доконала меня просьбой купить собаку, с выбором породы не колебались. У моей знакомой должен был появиться «алиментный» щенок, и я тут же, что называется, «застолбила» его. Через месяц белый пушистый шарик перекатывался по квартире. Радости много, а забот еще больше. К году это было вконец избалованное и своевольное создание, которому прощалось все: и порванные колготки, и растерзанные тапки, и изгрызанная книга, и все, все, все. Тишка был красавчик с длинной, волнистой белой шерстью. Смородинки хитрющих глаз до самого носа прикрывала густая челка. В те времена пивные бочки на колесах можно было встретить чуть ли не на каждом углу. Пивоманы «кайфовали» прямо на улице, смакуя вяленую рыбку с пивом. Рыбьи потроха бросали тут же, в кусты. Запах вокруг умопомрачительный! К одной из таких «бродячих пивнушек» повадился сбегать наш любимец во время прогулок. Не успеешь оглянуться – уже там. Он не лакомился объедками, а валялся на них и тоже кайфовал. Воображения не хватит описать, во что превращался наш красавчик.

Тишка был не по-собачьи умен. Его изобретательности в манипуляциях нами не было предела. Если я не разрешала ему спать на кровати, он брал меня измором. Садился «куличиком» у изголовья, передние лапки клал на край кровати, на них – голову, и вздыхал, вздыхал. Однажды я решила проверить: на сколько хватит этих «вздохов». Убедилась – надолго! Я не выдерживала и разрешала: «Прыгай!» Но это была только прелюдия. Игра начиналась, когда хитрец забирался в постель и смиренно ложился в ногах. Усыпив мою бдительность, он начинал носом искать лазейку под одеяло. Пошевелю ногой – затаится, а через некоторое время снова – торк, торк носом. И вот он уже под одеялом. Но и это еще не все. Проказник мало-помалу начинал продвигаться вдоль моего бока к подушке. Стоит мне пошевелиться или подать голос – замрет. Утром просыпаюсь, а на голове пушистая шапка. Передние лапы справа от моего лица, задние – слева, мордочка – в прическе. Зверь преспокойненько дрыхнет, поскуливая и потявкивая во сне. Идиллия! От наказания за проказы он спасался под низкой кроватью, откуда его не достать. Но чаще всего падал на пол, закрывал глазки и «умирал», а мы с дочкой, стоя рядом, охали, ахали. Притвора открывал глаза, вскакивал, как ни в чем ни бывало, и бросался к нам.

Но вот пришло его время любить. Предмет любви – соседская болонка. С каким нетерпением он теперь ждал прогулки, сидя у двери. Надо было видеть, как они играли, вихрем носились друг за другом по двору. Но у собак, как и у людей, случаются вынужденные расставания. Мы переехали с Морского на Полевую, и Тишка загрустил. В утешение мы брали его с собой, когда случалось бывать в старом доме. Однажды во время прогулки пес удрал от меня и словно сквозь землю провалился. Я опаздывала на работу, пришлось положиться на волю случая. Возвращаемся с дочкой домой, а Тишка весь такой разнесчастный, заплаканный сидит у двери. Через день позвонила приятельница и сообщила, что видела нашего гуляку в автобусе, хотела поймать его, но он шмыгнул под сиденья, а потом выскочил на остановке «Морской проспект». Недели через две Тишка снова сбежал с прогулки. Не найдя его, мы с дочкой пошли на автобусную остановку, которая тогда была на ул. Иванова. И что же видим? Люди в ожидании автобуса смотрят в сторону военного училища, и наш влюбленный пес сидит посреди дороги и смотрит туда же. Мы окликнули его, он оглянулся, но потом сделал вид, что нас «в упор не видит». Автобуса долго не было. Тихон время от времени украдкой поглядывал на нас, будто хотел убедиться: не исчезли ли мы. Мы не исчезали. И тогда он, сердито фыркнув, засеменил к дому. От хозяйки Тишкиной возлюбленной мы узнали, что он иногда появляется во дворе, когда она выгуливает свою собаку. Вот что значит любовь, хотя и собачья! Мы понимали его и оставляли соседке ключи, чтобы впускала его в квартиру, когда нас нет дома.

Но главное, чем отличался наш питомец – это особым чутьем на людей. Он не просто «чувствовал» человека, а как бы предчувствовал его судьбу. Так уж сложилось, что я несколько лет после развода с мужем жила в гордом одиночестве, хотя претендентами на руку и сердце Бог не обидел. Но стоило кому-нибудь из «соискателей» заглянуть «на огонек», как Тишку было не узнать. Из ласкового «белого и пушистого» он превращался в ворчливого, пакостливого и даже злобного зверя. Мог укусить за ногу и даже за ухо, или поднять заднюю лапку и оросить ботинки непрошенного гостя. И дело тут не в собачьей ревности. Когда в дом приходили просто мои друзья «без намерений», пес встречал их радостно. Одного слишком назойливого претендента Тишка особенно невзлюбил. Каждый раз садился перед ним, наморщивал свой носик-пуговку, скалил зубки и время от времени не лаял, а как-то по-особому занудливо ворчал. «Да убери ты свою собаку!» – не выдерживал гость, на что я полушутя-полусерьезно отвечала: «Любишь меня – люби и мою собачку». Не полюбил. Своим неприятием Тишка словно предупреждал, что ничего хорошего с этими людьми у меня не сложится. И как напророчил. Один вскоре трагически погиб, другой спился, третий заболел туберкулезом и умер. За самого назойливого вышла замуж моя знакомая и лиха хлебнула. Он оказался таким скрягой и ревнивцем, что жизнь с ним была сплошным адом. Если бы не Тишка!… Когда меня спрашивали, почему я не выхожу замуж, я вполне серьезно заявляла: «Тишка еще не выбрал мужа». Так что, дорогие женщины, если вы собираетесь замуж, терзаетесь сомнениями в правильности выбора и у вас есть собака, которая всем своим существом говорит вам «нет!», подумайте – может быть, она права?

Нина ЛОГВИНЕНКО